Наш колумнист недоумевает, почему даже такая страшная трагедия вызвала не желание объединиться, а новую битву в соцсетях
Когда-то давно, еще в начале первой чеченской войны, наш тогдашний корреспондент Елизавета Маетная съездила в командировку в район боевых действий. И привезла странный материал. Про суннитов и шиитов. Какие у них противоречия, в чем суть их конфликта.
— Ты с ума сошла? — спросили мы ее в «толстушке». — Кому это интересно? Кто про них слышал?
Тогда казалось — это от нас так же далеко, как битвы инопланетян.
Могли ли мы представить, что из-за радикального исламизма, зарождавшегося в таких столкновениях, мы будем бояться летать, с опаской заходить в метро, а в центре мировой культуры — в Париже — хоть на день, но закроются школы, музеи, театры, галереи и опустеют улицы, как после ядерной бомбардировки. Всего 8 смертников — асотни погибших и раненых, миллионы — испуганных…
Похоже, не только мы, журналисты, проморгали тогда эту опасность. Не оценили масштаб разногласий между, казалось бы, такими далекими от нас группами людей. А весь христианский, европейский, американский толерантно-многокультурный мир. В последние годы мы только и делаем, что ожесточенно рубимся между собой. Не знаем пощады в этой битве амбиций: и между странами, и между отдельными гражданами. Выплескиваем огромное количество взаимной ненависти: на дипломатических саммитах и в соцсетях. А рядом подрастала сила, которая ненавидела нас всех. Не разделяя. И вот она выросла настолько, что успешно угрожает цивилизованному миру на его территории.
И, похоже, иногда простые люди понимают это лучше своих правительств.
— Да не с Россией надо бороться! А с террористами и радикализмом! У нас общий и очень серьезный противник, и он еще себя покажет! — говорил мне задолго до последних терактов венский друг, полицейский в отставке. Так думают многие. …Утром в эту чертову черную пятницу я ехала на машине с венской соседкой. И, просто чтобы скоротать время, спросила ее: а как вы относитесь к мигрантам?
-Я? Ну, я считаю, если это бедные люди — им надо помогать! — уверенно-пропагандистким тоном ответила она. И уже потом, раздумчиво: Но я слышала, среди них к нам могли проникнуть террористы… Которые хотят уничтожить европейскую цивилизацию. Как их распознать в этой толпе беженцев?
Сейчас это вопрос волнует Европу с особой силой.
Приятель в Париже, которому я позвонила сразу после теракта, чтобы узнать, все ли у него в порядке, грустно вздохнул: моя жена сказала, что мы должны переехать из нашего квартала, где живет много турок. Она вдруг стала бояться. Похоже, террористы серьезно ранили нашу многокультурность… Надеюсь, что не убили…
А в России после терактов многие отказались от запланированных полетов и обсуждают в фейсбуке, покупать ли билеты на новогодние елки, или это опасно?
Дожили…
Между тем уроки не идут впрок. Даже такая трагедия вызвала не желание объединиться, а новую битву в соцсетях. Перессорились скорбящие. Одни злобствуют: так Европе и надо, это ей наказание за грехи! Хотя ведь и Россия, если брать количество погибших, пострадала не меньше. Другие, перекрасив аватарки в цвета французского флага, обозвали тех, кто этого не сделал, чуть ли не пособниками террористов. И понеслось…
Смотришь на эти раздоры, и думаешь: да остановитесь! Нельзя выбрасывать в атмосферу столько ненависти. Она возвращается к нам бомбами и выстрелами.
Террристическая угроза тем сильна, что ее не уничтожишь, бросив в атаку даже самую современную технику. Этот враг не ходит рядами и колоннами. Он прячется, изворачивается, действует крошечными мобильными отрядами. И извести этих кровососов можно только общими усилиями. Забыть на время междоусобные распри и претензии. Перестать обвинять во всем друг друга. Обменяться информацией, опытом, данными. Взяться, наконец, за руки. Ну просто попробовать, может, потом легче пойдет.
И понять главное: мы все для них — не люди. Сегодня они убивают россиян. Завтра — французов. До этого атаковали американцев, израильтян. Мы все разом для них — один-единый неделимый враг. И раз так, нам такими и следует быть. Пора христианскому, многокультурному европейскому и просто цивилизованному миру объединяться. Как на уровне стран, так и на уровне обычных людей. Просто чтоб не пропасть по одиночке.
