Спецкоры «КП» Александр Коц и Дмитрий Стешин отправились на Луганщину, чтобы посмотреть, как приходит в себя республика в период хрупкого перемирия
ПЕРВЫЕ ПРИЗНАКИ ГОСУДАРСТВА
В Луганск всегда едешь с необъяснимым чувством тоски и тревоги. Он и до войны-то был городом невеселым, мрачноватым, по сравнению с богатым жизнелюбивым Донецком. А после летнего наступления украинских войск, казалось, в Луганске жизнь зажали в мощные тиски с острыми шипами, выдавливая с кровью последние капли терпения мирных жителей. Которых украинская блокада поставила на грань выживания в нечеловеческих для 21 века условиях. Почти три месяца без электричества, воды и газа… Сначала привыкали ходить на колонку за водой всем районом, затем — готовить на костре во дворе у подъезда, удобства оборудовали на улице… Когда мы приехали в Луганск в ноябре прошлого года, горожане были похожи на шахтеров, переживших мощный взрыв метана где-то на многометровой глубине. И просидевших в завалах пару месяцев. Безнадега и тоска здесь были почти осязаемы. В таком состоянии не до высоких геополитических материй, люди просто устали от пещерного существования. Это тот случай, когда человек хочет, чтобы все плохое кончилось — так или иначе. И плохое немного кончилось.
|
Мы ехали из Донецка по вновь открывшейся прямой дороге — через Дебальцево. Трасса испещрена выбоинами от минометов, сгоревшие деревеньки, взорванные мосты. Смотреть больно, мы помнили эту дорогу другой… Но при этом — стоят свежие дорожные знаки. А вдоль трассы на подъезде к Луганску — мусор. Нет, не наваленный вдоль обочины, а аккуратно собранный в синие пластиковые пакеты. Это пусть маленькие, но очень явные признаки наличия государственности, по которым можно судить о выздоровлении «больного». Сожженная техника уже не мозолит глаз, на улицах почти не осталось людей с оружием, зато появились горожане. И машины, останавливающиеся на светофорах — непривычное зрелище.
РЕВНОСТЬ К ДОНЕЦКУ
В Луганском правительстве нас встречают тепло, хотя и не скрывают некоторой ревности, дескать, российские СМИ Донецку уделяют куда больше внимания, нежели Луганску. И вообще, «Донецк Россия больше любит». Впрочем, элемент соперничества между регионами был и до войны. Зампредседателя Совета министров ЛНР Василий Никитин сообщает нам про первое социальное достижение — начали платить пенсии.
— А Украина не пытается помочь своим, как считают в Киеве, гражданам? В «минских договоренностях» идет речь о выплатах…
— Там вообще к этим соглашениям относятся наплевательски. На встречах и видеоконференциях контактной группы наш представитель постоянно напоминает им о соцобязательствах. Но они любые разговоры об этом отсекают.
— В последний раз мы встречались в августе, тогда ситуация казалась катастрофической…
— Да, но пошли конвои из России. Первые конвои заходили тяжелыми дорогами, под бомбежками, они действительно спасли людей. Сейчас в первую очередь обеспечиваем гуманитаркой инвалидов 1-2 групп, детей-инвалидов, многодетные семьи, матерей-одиночек.
|
— Возвращаются люди?
— После летних бомбежек был большой наплыв. Детей надо было вести в детсады, школы, институты… Народ понял, что, как бы тяжело сейчас не было, надо республику поднимать. Люди начали возрождать бизнес, все больше открывается предприятий. Поначалу — рынки, теперь уже перерабатывающие предприятия.
— В ходе боев очень многие потеряли свое жилье, деревни выгорали целиком…
— Мы расселяли людей в общежития, обеспечивали одеждой, предметами первой необходимости. До 3,5 тысяч у нас было таких вынужденных переселенцев. Но сейчас, с наступлением весны многие начинают ремонтировать свое жилье. Нам сейчас остро не хватает стройматериалов.
— Хрящеватое, Новосветловка, Чернухино… Там восстанавливать-то нечего в некоторых дворах.
— Программа строительства жилья есть в зачаточном состоянии. Мы будем стараться помочь людям приобрести новое жилье. Но…
Ответ повисает в воздухе, фразу закончить невозможно. Мы понимаем, что Василий Александрович не может нам ответить на этот вопрос. Такие проекты под силу только сильному, крепко стоящему на ногах государству. И вряд ли в обозримом будущем бюджета ЛНР хватит на то, чтобы отстроить заново несколько деревень. Ждать этого от Украины, наивно. Украина все больше разрушает. Правда, не отказывается от денег, которые платят ей «террористы».
|
ПАРАДОКСЫ «ГИБРИДНОЙ ВОЙНЫ»
Некоторые большие предприятия до сих пор отчисляют свои налоги в Киев. Про это не любят говорить в республике, как в доме повешенного не говорят о веревке. К примеру, Луганский тепловозостроительный завод, на котором ситуация парадоксальная: 76% акций завода принадлежат российской компании, а налоги идут на Украину, включая военный. То есть, луганское предприятие отчисляет деньги на проведение АТО (карательной операции, которую в Киеве упорно называют «антитеррористической»).
|
Хотя на заводе заверяют, что в Киев эти деньги не уходят, а аккумулируются на неких счетах. Примерно такая же коллизия с градообразующим Алчевским металлургическим комбинатом. Он пока стоит, и мы едем на один из луганских заводов, который работает почти в полную силу. Это удивительная редкость для бывшего индустриального центра. Так же, как и подчеркнуто «европейский» облик завода и повергающая в шок задвижка трубопровода, украшенная стразами в цехе металлообработки. Это память о хороших временах, когда завод мог позволить себе такую причуду. Теперь на входе в заводоуправление висит расписание выдачи продуктовых пайков — тушенка, макароны, крупа и масло. Приоритеты изменились.
— Алчевский комбинат мог обеспечивать нас сырьем процентов на 60, но из-за киевского подчинения не в силах это сделать, — сетует гендиректор луганского завода трубопроводной арматуры «Маршал» Сергей Обратченко. — Приходится налаживать поставки из России. Тем более, что вся наша продукция как раз в Россию и идет.
|
Завод, как и многие предприятия, вынужден был закрыться в июле из-за бомбежек и отключения электричества. Запустился в конце октября, дав рабочие места 350-ти местным жителям. Из 1100 довоенных. Зарплата у местных работяг — около 8000 рублей, что по нынешним временам для Луганска не так уж плохо. Пенсии едва превышают 2000 рублей. Предприятие примыкает к станично-луганскому району, находящемуся под контролем украинских силовиков. И некоторые заводчане приезжают на работу с «той стороны».
— А как вы сейчас вывозите товар? — спросили мы гендиректора «Маршала». — Ведь оформление наверняка требует документов по украинским стандартам?
— Сегодня проблем с вывозом нет. С ноября по март были определенные сложности, но пообтерлись. Сейчас есть нормальный механизм официального вывоза.
— А налоги вы куда платите?
— В бюджет ЛНР. За 4 месяца работы мы перечислили около 850 тысяч гривен.
Возможно, именно из этих денег и были выплачены тысячи пособий. Как и в Донецке, после первых выплат, нищих по-жизни, а не по призванию, на улицах стало на порядок меньше.
АБСУРД, КОНТРАСТЫ И РАЗГОВОРЫ
Еще осенью Луганск хотелось обнять и заплакать от безнадеги, но к весне столица ЛНР окончательно превратилась в город контрастов. Центр серьезно побит артиллерией, линия фронта под самым городом, но последние обстрелы были месяцев 7-8 назад. Жить можно не оглядываясь и не пригибаясь. «Плохих» (регулярно обстреливаемых) районов, как в Донецке, здесь нет. Все «хорошие». В многоквартирных домах, пустых наполовину, стоит запах фекалий — тянет из запертых и брошенных квартир, из пересохших водяных затворов канализации. Память о летнем принудительном отключении коммунальных услуг. Зато теперь есть свет и вода. Есть и связь, везде. Но неустойчивая. Как шутят луганчане — «у нас второй месяц День связиста».
Город пустеет уже с четырех часов дня. В семь часов вечера можно не увидеть на центральных улицах ни одной машины, ни одного пешехода. Только светофоры моргают. Но днем бегает общественный транспорт, работают магазины и даже уличные блинные киоски — в них стоят очереди из тех, у кого есть деньги. Рядом по тротуару прогуливается девушка с плакатом на спине: «Обналичу деньги с карты за 3%». На пыльных ступеньках давно неработающего банка сидит бабушка с железной миской в руках — просит милостыню. У бабушки, по ее словам, все документы сгорели вместе с квартирой. Не верить ей нет оснований. Тем, у кого документы в порядке, пенсии получают в рублях, пособия — в гривнах. В какой валюте удалось собрать на социальные выплаты, в таких и дают.
|
Телефон в приемной луганского министра финансов звонит каждую минуту. Это же так здорово, когда любой гражданин может позвонить своему министру и спросить: а где мое пособие? По словам министра, да и по ходу событий, получается, что де-факто Украина отторгла республику сама. Заблокировала банковскую систему и товарооборот, после чего бизнес развернулся к России, в республике накопилась рублевая денежная масса и смена валют состоялась автоматически, сама собой.
Для Украины, ратовавшей за свою территориальную целостность, этот процесс дрейфа в рублевую зону очень огорчителен. Правда, как на дьявольских качелях, его компенсируют две проблемы из категории «нерешаемые» — на местном уровне. Банковская система республики полностью закрыта. Украина в открытии коррсчета отказала. Про подобные счета в Южной Осетии и Абхазии разговоры были. Были разговоры… И только. Не меньше проблем и с Россией, которая работает строго по международному законодательству, а значит, все таможенные проблемы, пошлины и разрешения луганскому бизнесу нужно улаживать и получать с другой стороны линии фронта. Что в реальности — опасный абсурд больше похожий на издевательство. Никакого развития экономики молодой республики в такой ситуации не будет. А будет чуть лучше, чем сейчас. Когда-нибудь.
|
Источник: http://www.msk.kp.ru/daily/26369/3251295/
