Энергетические сети Армении принадлежат российским компаниям. В достаточно маленькой стране, где стоит современная атомная электростанция и есть электростанции других типов. Но электроэнергия отобрана у народа и продается за границу: в Грузию, Иран, Турцию. В стране нет никаких современных предприятий, которые бы потребляли энергию в больших количествах. Но вдруг ощущается ее нехватка. Армянский народ, простые люди, которым не повезло быть богатыми или бывшими кагэбэшниками, страдают из-за крупных корпораций.
Армянские события были социальным протестом против произвола правящей экономической олигархии российского происхождения. Армяне — по-здоровому воинственный народ, поэтому они и вышли на улицы без всякой «помощи» со стороны Запада, хоть кто-то и утверждает, что без США не обошлось. Наверное, какие-то западные фонды могли этим воспользоваться, но причиной выхода протестующих было не желание свергнуть режим, а ощущение того, что они словно мусор под ногами крупного бизнеса.
Достаточно побывать в Армении и в Ереване, чтобы увидеть разницу между богатыми районами столицы и остальной нищей страной, в которой люди выбиваются из сил, выращивая какие-нибудь абрикосы, чтобы свести концы с концами. «Так на улицы вышли же не люди с абрикосами, — скажете вы, — вышла молодая буржуазия Еревана». А я отвечу на это, что беднейшие слои никогда не были двигателем революции — им являются те, у кого высоко развито социально-этическое сознание. Армянские политики неглупы, поэтому они и пошли навстречу народу. Потому что, хоть армяне и разделены на кланы, они все равно семья.
Российские корпорации воспринимают постсоветское пространство как Африку XIX века — пространство, на котором считается нормальным эксплуатировать человеческий труд. Да и Россию они воспринимают так же. Россия является уникальной страной с огромным количеством энергоресурсов и с довольно высокой ценой на них, не сопоставимой с ценами в ОАЭ и других странах, которые в первую очередь обеспечивают своих граждан дешевой энергией. Крупные корпорации в России не думают о населении и не заинтересованы в его развитии.
В Армении российская гиперкорпорация напоролась на высокое самосознание народа, и армяне преподали урок российским гражданам в том, как надлежит отстаивать свои права и вести диалог с обнаглевшими корпоративными монстрами. Они показали, что интересы корпораций совсем не то же самое, что интересы страны.
Почему та же ситуация, которую мы сейчас наблюдаем в Армении, невозможна в России? Потому что, во-первых, у нас доходы выше, чем у армян, еще и инертность населения выше. Население атомизировано. В Армении блокировать или маргинализировать движение протеста на уровне государственных СМИ гораздо сложнее, а не считаться с протестующими и вовсе невозможно. Велика вероятность того, что по ту сторону баррикад будет стоять родственник одного из полицейских. В России же полицейские и протестующие гораздо сильнее отчуждены друг от друга. Здесь можно кинуть в Москву отряды ОМОН из Владивостока. Огромное пространство России создает бесконтрольность действий властей и корпораций. Здесь сознательно уничтожены политические партии, в то время как левонационалистический Дашнакцутюн в Армении существует уже более ста лет. Партии в Армении — это не фейковые образования, это серьезные политические институты, обладающие высоким мобилизационным потенциалом. Вряд ли они согласовывают с Сержем Саргсяном свои программы и политические действия. Там есть реальная оппозиция. В России нет мобилизующих институтов — здесь партии являются приложением к государству или крупным монополистам. Массовое телевидение не является консолидирующим элементом, оно не выносит на повестку дня важные социальные проблемы, а наоборот, играет роль усыпляющего инструмента и работает по принципу «не чесать там, где чешется», как говорил Сурков. В Армении чесать не боятся.
